Диана Салимгиреева

20 октября 2021

И вот сегодня я танцовщица, дважды дипломированный режиссёр, хореограф, педагог, основатель танцевального стиля Ethno Ballet. У меня в Париже своя танцевальная одноимённая компания, которой в этом году исполнилось восемь лет. Я родом из Западного Казахстана, родилась в городе Атырау, но позже, когда мне было восемь, моя семья переехала в Актау. Я не разделяю эти два города, они оба для меня родные.

Танцы я любила всегда, даже в несознательном возрасте. Мама говорит, что танцевала я даже тогда, когда ещё хорошо не стояла на ногах. Сколько себя помню, я всегда танцевала легко, с удовольствием, без стеснения. Когда были тои, танцевала и собирала кучу шашу. Денег было настолько много, что они не влезали в мои маленькие ручки и приходилось собирать шашу в подол платья. Танец всегда был для меня чем-то естественным, уже в детском саду я давала маленькие сольные концерты. Помню один интересный момент: девочка в садике не хотела танцевать, боялась, плакала, а я смотрела на неё и думала: «Как можно плакать и не хотеть выходить на сцену?»

Взрослые всегда смотрели на мои танцы как на забаву, никто серьёзно не воспринимал. Поэтому, только став тинейджером, я поняла, что нужно много вкалывать.

Но мы жили в Актау, это было далеко от столицы, я не могла пойти в хореографическое училище. Порой даже в местные танцевальные школы я не всегда могла пойти, потому что финансово моей семье было непросто. Хочу поблагодарить своего педагога Серика Сариева, руководителя ансамбля «Жорга», который многому меня научил. Он увидел во мне потенциал и оставил в коллективе, не взяв оплату за занятия. Кстати, хочу отметить, что во Франции существует «умная» система: оплата за обучение детей идёт в соответствии с зарплатой родителей. Родители получают мало – соответственно, за школу платят мало или могут даже вообще не платить. Мне кажется, это справедливо, так все дети могут обучаться на равных. В Казахстане же в моё время многие дети не могли себе позволить (да и в нынешнее не могут) ходить на уроки танцев или музыки.

Этот один год, что я была в КазГУ, я понимала, что всё временно, мне надо идти учиться в артистическую сферу. Вот так в 16 лет я самостоятельно приняла решение забрать документы, заново сдавала ЕНТ и поступила на грант в Академию искусств им. Жургенова. Я ни о чём не жалею, наоборот, это был решающий поворотный момент в моей судьбе. Сейчас, когда оглядываюсь на себя шестнадцатилетнюю, на эти глобальные решения в своей жизни, я иногда думаю, насколько это было рискованно и смело. Не было никаких гарантий, что я смогу поступить, что смогу позже найти работу. Но на тот момент у меня не было плана Б, только план А. 

Было много людей на моём пути, которым я очень благодарна. Человек, который реально сыграл большую роль в моей жизни, – это маэстро Ив Казати. Французский педагог классического танца, который сам был солистом в Парижской опере. В 70-80-х он открыл свою школу, а я к нему попала, когда приехала в Париж в 2010 году. Я последняя его профессиональная ученица. Он вложил в меня многое и сыграл решающую роль в том, чтобы я состоялась как профессионал в танце. Он научил меня танцевать, думать, дышать, моргать. Абсолютно невероятный человек, я благодарю свою судьбу, что успела к нему попасть, потому что после меня он ушёл на пенсию.

Ethno Ballet – это мой авторский стиль, который я создавала с детства. Хотя саму компанию я создала в 2013 году, идею, стиль и концепт танца я вынашивала очень долго. Самый первый инсайт у меня возник в детстве, лет в одиннадцать. Я читала исторические романы (помогла моя школьная любовь к истории Казахстана) и, когда читала про шаманские танцы, представляла в голове огонь, амазонок, шаманок, ритуальный танец перед войной, который выполняли царицы и вожди племён. Тенгрианская и номадическая культуры необыкновенно меня вдохновляли. И вкупе с балетом, который я тоже обожала, я почему-то представила, что эти два мира необходимо соединить, что это будет невероятно.

Это не просто пустая красота движений, в этом есть смысл. Шаманы танцевали, чтобы лечить, просить победу у духов, дождь во время засухи – в танцах всегда был смысл.

Показывать своё творчество на родине это ответственно. Недавно прошёл показ моего последнего фильма «Киели би» («Священнный танец») в Актау, а также на фестивале в Уральске, и скоро он будет показан в Алматы на фестивале «Бастау». Когда я смотрю назад, на ту одиннадцатилетнюю девочку из города Актау, у которой не было ничего, кроме, казалось бы, несбыточных мечтаний – я не могу поверить, что всё это воплотилось в реальность. Доказательство – мои ученицы, которые танцуют со мной каждую неделю, мои фильмы, мои спектакли, фотографии, у нас даже выпущена книга и экспозиция в одной парижской галерее.

Моя жизнь поделена на две части – артистическая деятельность, включающая в себя спектакли и фильмы, и педагогическая. Спектакли и фильмы – абсолютно разные жанры, но я обожаю и то и другое. Я обожаю быть на сцене и делать спектакли для сцены. Это бешеная энергетика, когда ты соприкасаешься с живым залом, когда от аудитории идёт посыл.

Другое дело – кино. На площадке ты больше устаёшь, когда работаешь, а отдача приходит, только когда смотришь конечную, смонтированную версию фильма на большом экране. Создание танцев для сцены и для кино – абсолютно разные вещи. Надо уметь чувствовать, когда создаёшь танец для камер. Есть элементарные движения, которые подходят только для общего плана, а есть – для крупного плана. Надо соединить и подобрать все части танца, поэтому работа становится кропотливой, но интересной.

Я выпустила несколько короткометражек, одна из последних – «Киели би», которую мы снимали в Мангыстау, а одну из сцен – на горе Бозжыре. Поэтому, когда некоторое время назад шла компания по «развитию туризма» и там хотели построить отель, я лично выступала категорически против. Мы даже провели митинг в Париже в поддержку Бозжыры, это был мой первый митинг в жизни, честно, я сама от себя этого не ожидала. Такого рода объекты, как отель, убьют первозданный облик этого места, ради которого все туда и едут. Это не развивает, а убивает природу. К тому же все экологи в один голос твердят, что вся фауна, флора и почва будут разрушены и отель строить нельзя. Подальше – без проблем, но минимум в 30-40 км от клыков. Я очень надеюсь, что здравый смысл возьмёт верх и люди «сверху» прислушаются к экологам, активистам, к людям, которые очень любят свою родную землю. Я вообще сама тенгрианка и считаю, что экология и сохранение природы – это самое важное для Казахстана и всей планеты!

В этом году у меня в планах третья часть трилогии – спектакль «Петроглифы», также артистическая инсталляция для музеев и галереи с моим фильмом и перформансом.

Для всего, что я делаю, я черпаю вдохновение в нашей номадической культуре. Будучи казашкой, тенгрианкой, я всегда помню о своих корнях и считаю, что успеха можно добиться, только оставаясь собой, а также будучи честной и аутентичной.

Фотографии предоставлены героиней материала